Величайшие матчи Крусибла

В этом году отмечается 40-я годовщина проведения чемпионата мира в Шеффилде, и, чтобы отметить это событие, ведущий снукерный журналист Гектор Наннс написал книгу о лучших матчах в Крусибле.

Книга освещает легендарные матчи с участием Ронни О’Салливана, Стивена Хендри, Джимми Уайта, ушедших от нас и всеми любимых Алекса Хиггинса и Пола Хантера, Клиффа Торбурна, Терри Гриффитса, Кена Доэрти и, конечно, Дэнниса Тейлора и Стива Дэвиса.

Книга уже есть в продаже и станет отличным сувениром к 40-летию игры или подарком для любого любителя снукера. Нажмите сюда для подробной информации.

Также книгу можно приобрести в театре Крусибл во время проведения всего чемпионата мира 2017.

Мы поговорили с Гектором, чтобы узнать подробности о создании его книги …

Гектор, интересно было писать книгу «Величайшие матчи Крусибла»?

Очень интересно. Прошлым летом я решил, что хочу написать книгу, мою первую книгу, которая была бы каким-то образом связана с 40-й годовщиной проведения чемпионата мира в Крусибле. Надо было просто решить, что писать, и я быстро остановился на варианте легендарных матчей, чтобы подчеркнуть одновременно уникальность места, особенность турнира и самой игры. Я хотел, чтобы главы были достаточно длинными, как полноценные истории, содержащие предысторию о карьере игроков, достижениях в сезоне, когда мы встретимся с ними в книге в первый раз, а также пошаговое описание матчей. Интервью, вероятно, моя любимая часть журналистики, и я хотел получить воспоминания из первых рук от как можно большего количества участников. Учитывая, что некоторые великие игроки оказались задействованы не один раз, я также подумал, что мне как минимум нужно заполучить Стивена Хендри, Стива Дэвиса, Ронни О’Салливана и Джимми Уайта. К счастью, это получилось, а вместо тех, кого, к сожалению, больше нет с нами, Алекса Хиггинса и Пола Хантера, я смог собрать воспоминания людей, которые хорошо их знали, в дополнение к старым интервью и вырезкам из газет. Затем, вооружившись всеми этими интервью, альманахом Криса Даунера о Крусибле и просмотрев очень много архивных материалов, большую часть ноября, декабря и января я провел за написанием книги. В деревянном домике, который служит мне офисом в конце сада, а затем в отеле во время турнира Мастерс.

Кто из игроков дал самые интересные интервью во время исследования?

Я хочу выразить благодарность всем игрокам, которые уделили свое время, чтобы поговорить о тех матчах. Являлись ли они легендами игры или игроками, которые просто участвовали в потрясающих матчах в Крусибле, они говорили откровенно и честно и, по большому счету, они создали книгу. Конечно, крайне интересно услышать, как Дэннис Тейлор и Стив Дэвис говорят о финале «на черном» 1985 года. И хотя трудно получить что-то действительно новое, учитывая, что это один из самых обсуждаемых и описанных моментов в истории спорта, надеюсь, что он будет рассмотрен под другим углом. Мне понравилось беседовать как с Ронни О’Салливаном, так и с Питером Эбдоном об их невероятном четвертьфинале 2005 года, когда в конечном итоге победитель Эбдон замедлил темп настолько, что журналист The Times Мэтью Сайед обвинил его в том, что он делал это специально и «смошенничал». Эбдон подал в суд в связи с этими комментариями и проиграл. Мое уважение к Джимми Уайту – оно и было высоко, поскольку он один из моих любимых игроков детства – только увеличивалось, поскольку он смог говорить о своих болезненных поражениях с полным отсутствием горечи. С сожалением – да, но без злобы. Кен Доэрти и бывший менеджер Пола Хантера Брэндон Паркер очень хорошо рассказали об одном из моих любимых матчей, которые я освещал как журналист в полуфинале 2003 года, когда ирландец отыгрался со счета 9:15 и выиграл 17:16. Дорогостоящий международный звонок Клиффу Торбурну стоил того. Мы поговорили о его финале 1980 года против Алекса Хиггинса и о матче 1983 года с Терри Гриффитсом, когда Крусибл увидел первый 147. Канадец остается одним из великих персонажей снукера, равно как и Тони Ноулз. Его воспоминания о том, как он до четырех утра отмечал в клубе свою победу 10:1 над Стивом Дэвисом в 1982, заставили меня посмеяться от души.

Ты освещаешь чемпионат мира уже более десяти лет. У тебя есть личный любимый момент в Крусибле?

В течение нескольких лет я освещал чемпионат мира из офиса и провел несколько интервью с игроками в Лондоне. Мой первый раз в Шеффилде состоялся в 2004 году, когда Ронни О’Салливан выиграл свой второй титул, и тот первый раз всегда будет особенным. Конечно, я всегда буду его помнить. Но матчи, которые особенно выделяются для меня помимо финала, это полуфинал. Наблюдать за игроком, который доминировал в течение десятилетия, Стивеном Хендри, когда он был просто разгромлен О’Салливаном 17:4. Также матч в 1/16 между Мэтью Стивенсом и Полом Хантером; хорошие друзья, два игрока, на которых мне всегда нравилось смотреть, и шикарный матч, который выиграл валлиец 13:12. Стоит сказать, что празднование 40-летнего юбилея в этом году на арене Крусибла, видеть всех великих чемпионов, было отличным вечером. Есть много хороших воспоминаний не связанных с игрой и работой поскольку я учился в Шеффилде. В средствах массовой информации есть дух товарищества, и карри на вынос вместе с командой помогает продержаться весь марафон чемпионата. Я стараюсь выбраться на Пик Дистрикт и погулять возле водохранилища Ladybower если получается. Однажды я слинял из зала, чтобы вспомнить молодость на концерте Happy Mondays через дорогу. Это тоже отличное воспоминание.

Пока ты писал книгу, ты чувствовал эмоциональный накал этих матчей, даже тех, которые проходили до твоей работы снукерным журналистом?

Могу сказать, что каждый матч из книги, я либо смотрел весь, либо большую часть, либо освещал его в Крусибле. Затем пока писал книгу, я часами перебирал все старые записи, которые мог найти, чтобы напомнить себе о ключевых моментах, а иногда находил удары или промахи, которые игроки особенно отмечали в своих интервью. Так что в этом смысле да, нужно было погрузиться во все это, и, конечно, написание книги вызвало у меня многие из тех ощущений, что и от просмотра матчей вживую. Кстати, для игроков это проявлялось гораздо более сильно – исключением, возможно, был только Джимми Уайта. Да, он был очень расстроен, но он думает, и я согласен, что есть болельщики, которые были еще более расстроены, чем он, что ему так и не удалось завоевать титул чемпиона мира, и ему регулярно приходится утешать людей и по сей день.

Считаешь ли ты, что у снукера есть уникальная способность – среди других видов спорта – создавать такой драматизм?

Без сомнения, у снукера есть мощь и способность создавать огромное напряжение и драматизм. Председатель World Snooker Барри Хёрн был очень любезен и написал предисловие к этой книге, и, как обычно, лучше него не сказал бы никто: «В отличие от многих видов спорта снукер может разгораться медленно. Напряжение нарастает каждую минуту, фрейм за фреймом, час за часом. Особенно в Крусибле, где матчи самые длинные из всех, которые мы наблюдаем. Это похоже на чтение длинной книги с серией закрученных сюжетных линий, и вы захвачены этим, и до последней страницы не знаете, что произойдет».

Сейчас так много турниров по всему миру, но считаешь ли ты, что чемпионат мира по-прежнему стоит особняком, с точки зрения атмосферы и внимания, которые он порождает?

Есть несколько отличных турниров по всему миру, и мне посчастливилось освещать снукер на многих из них, включая турниры в Пекине, Шанхае, Чэнду, Мумбае и Берлине. German Masters на протяжении многих лет является одним из моих любимых турниров в прекрасном городе. Могут ли они однажды провести успешный чемпионат мира? Наверное, могли бы. Но могут ли они устроить чемпионат мира с той же атмосферой, возбуждением и уникальной привлекательностью, которые мы имеем сейчас в Крусибле в Шеффилде? Очень трудно поверить в то, что такое возможно, и этот вопрос теперь не актуален, по крайней мере, еще на 10 лет. Я включил в книгу цитату Пола Хантера из интервью, которое я делал с ним в апреле 2003 года, незадолго до его выхода в полуфинал в Крусибле. В нем он сказал: «Мне нравится просто ехать по М1 и видеть знаки на Шеффилд. Это вызывает у меня большое волнение». Я думаю, его слова можно отнести ко всем.